ПРИРОДНЫЕ УСЛОВИЯ И ОСОБЕННОСТИ ПУТЕШЕСТВИЙ

Хребты Кодар, Удокан и Чарская котловина—это часть наиболее расчлененной полосы Станового нагорья, которое уже само по себе представляет как бы гигантский вал на северо-востоке Забайкалья, разделяющий сравнительно низкие и пологие Патомское и Северо-Байкальское нагорья и невысокие Витимо-Олекминские среднегорья.

Характерной чертой орографии Станового нагорья является “чередование вытянутых с запада-юго-запада на восток-северо-восток высоких, довольно монолитных, бедных перевалами, хребтов и глубоких котловин” (В. С. Преображенский).

Именно к таким и относятся высокий (до 3000 м) альпийский Кодар, на большей части плосковершинный, хотя и приподнятый до 2100—2500 м Удокан и разделяющая их Чарская котловина с уровнем днища от 630 до 1100 м.

Контрастное сочетание альпийского рельефа хребта с глубоким провалом плоской донной впадины определяется особенностями геологической истории района, которая отмечена резким подъемом территории в кайнозое с одновременными ее расколами на блоки-сегменты, или, иначе, гигантские глыбы-клинья. Движение одного “клина” по линии разлома вверх, а другого вниз, достигавшее амплитуды до 2000 м, и сформировало в общем виде Кодар, Чару и Удокан.

Дальнейшее “отесывание” хребтов шло при участии различных процессов разрушения, и прежде всего речной эрозии, активно перепилившей на юго-восточном склоне Кодара пояс наибольших высот и усиленно выносившей в котловину продукты разрушения гор. В западной части Удокана реки разрезали также и лавовые плато, образовавшиеся при излиянии базальтов.

Во время четвертичного оледенения “высотность” хребтов способствовала большому снегонакоплению и развитию ледников, достигавших в длину 60—120 км при мощности льда 500—700 м. Ледники преобразили многие долины района в типичные троги с характерным корытообразным поперечным профилем и оставили многочисленные следы в виде конечных морен, бараньих лбов, полей курчавых скал, сглаженных скальных уступов. В этот период в Кодаре и в восточной части Удокана выше снеговой линии под действием денудационных процессов (денудация—разрушение горных пород и перенесение продуктов разрушения на более низкий уровень) шло формирование остроугольных гребней и пиков, в Чарской котловине накапливались мощные массы рыхлого материала и развивался зандровый (песчаный) ландшафт, а на западе Удокана, там, где снег сметался с плоских вершин, шло образование гигантских гольцовых террас и “каменных морей”.

После окончания оледенения моделировка хребтов пошла при господстве процессов физического выветривания, мерзлотно-солифлюкционных процессов (солифлюкция— медленное сползание коры выветривания, которое происходит при сильном насыщении ее водой), при непрекращавшихся неотектонических движениях и речной эрозии. Для котловины стало типичным усиление ветровой деятельности и одновременно консервация эоловых (связанных с развеванием и перевеванием песков) форм, развитие многолетней мерзлоты и аккумуляция водных отложений.

Чем же сейчас встречают путешественников Кодар, Удокан и Чара?

Чтобы читатель ясно представлял себе, что живописные красоты края сопряжены с определенной сложностью прохождения местных маршрутов, с их узкой сезонностью, с вполне реальными трудностями и опасностями, ниже приводятся краткие сведения в основном о грозных явлениях природы района, и в первую очередь данные по прикладной (если так можно выразиться, — “спортивной”) геоморфологии Кодара и Удокана.

Современный высокогорный Кодар предстает туристу в виде сочетания острых труднопроходимых гребней, мощных вершин, взметнувшихся на 1—1,5 км над крутыми ущельями, скальных стен, живописных озер, водопадов и наледей.

Кодарские долины имеют прямолинейные формы хорошо сохранившихся трогов. Ширина долин 1—1,5 км, глубина (от гребня до вреза реки) 1300—1800 м. Углы между скатами бортов и дном смягчены шлейфом осыпи. В зависимости от погоды, освещения, слагающих пород окраска меняется, но общими остаются сдержанный мягкий колорит и благородство серых тонов. Несмотря на большую ширину долин, выбор удобного пути для передвижения по ним затруднен: осыпные конусы шириной 300—400 м и высотой 200 м порой вплотную подходят к руслу реки, вынуждая путешественников на трудный траверс “живых” тридцатиградусных осыпей, состоящих из остроугольных обломков гранита и кристаллических сланцев. В отдельных случаях объем некоторых камней на осыпи может достигать 30—50 куб. м.

Более пригодные для движения “мертвые” осыпи отличаются от светло-серых “сыпучек” темными тонами с разноцветной рябью желтых, бурых и красных лишайников. В солнечную погоду на них весело пересвистываются рыжие пищухи — сеноставки, зверьки озорные и любопытные, вроде таежных бурундучков; между глыбами, на мелкоземе становится заметной робкая зелень.

Там, где осыпи не достигают реки, дно долины покрыто курчавыми скалами и основной мореной. Это небольшие гряды из коренных пород, пологие холмы из щебня, гальки и валунов. Обычно они бывают скрыты растительным покровом из низкорослого стланика (до высоты 1700—1800 м) и ерника (до высоты 1800—1900 м). Где морена густо покрыта стлаником, единственным путем остается пойма горной реки, вернее, ее бечевник. Однако особенность долин в том, что они ступенчаты не только в поперечном, но и в продольном профиле и предлагают идущему по ним серию крутых уступов — ригелей. Чем ближе к истоку реки, тем выше ригели (до 100—150 м) и тем чаще они встречаются. В 12—15 км от истоков ригели снижаются до 30—50 м. Над верхними ригелями лежат высокогорные озера, сохраняющие до середины лета остатки ледяных полей и привлекающие внимание лазоревыми и темно-бирюзовыми оттенками прозрачной воды. Прозрачность воды сохраняется и в реках. Однако сразу после дождей, когда горные потоки резко вздуваются и становятся неприступными, их мутность значительно повышается. Даже временные водотоки, питаемые лавинными снежниками, в такую погоду могут стать опасными препятствиями для туриста.

Особенно энергично речная эрозия идет на южных склонах Кодара, где из распиленных ригелей вода ниспадает узкоструйными водопадами до нескольких десятков метров высоты. На северных склонах, напротив, часты уступы с широким фронтом падающих струй. Водопады вообще распространены в Кодаре, поскольку все боковые долины относятся здесь к категории висячих и открываются в главный трог устьевыми ступенями высотой 100—400 м, что затрудняет переход при подъеме от притока низшего порядка к притоку высшего порядка. На отдельных участках долин можно встретить каньоны.

Один из замерзающих водопадов на притоке реки Апсат

Водораздельные формы рельефа Кодара величественны и нелегки для движения, поскольку им обычно сопутствуют крутые скальные стены, изборожденные камнепадными кулуарами склоны, рассеченные гребни, по которым тянутся вереницы кигиляхов—каменных фигур выветривания. Чередование поднятий создает из гребня “пилу” с зубьями высотой 50—200 м. В местах пересечения гребней или при их значительном расчленении вершины приобретают типичный альпийский вид.

Смотришь на полуторакилометровый гигант, увенчанный пиком или иглой с характерными “жандармами” по ребрам, с заснеженными скальными полочками, контрфорсами, стенками, и забываешь, что это не Кавказ. Но подберешься к скалам поближе—и на первых метрах подъема чувствуешь разницу: поверхность скал не прочна. Это след воздействия в первую очередь морозного выветривания. Выражается оно в растрескивании и отшелушивании скальных пород, в результате чего гребни Кодара порой оказываются одетыми в сплошной чехол из каменных неустойчивых чешуи. При резком скачке температуры, изменении погоды, сотрясении воздуха криком или по другой причине такой чехол может разрушаться и вниз по кулуарам идут камнепады. Некоторые из наблюдавшихся камнепадов продолжались по 10—15 минут и сопровождались грохотом, снопом искр, сходом камней по соседним склонам.

К растрескиванию и разрушению скал ведут также продолжающиеся сейсмические толчки, сила которых может приближаться к 10 баллам. Камнепады сочетаются со снежными лавинами.

Лавиноопасность на хребтах сохраняется круглый год. Особенно это относится к началу и концу зимы, а еще более к предвесенним и весенним месяцам, когда наблюдаются скачки в снегонакоплении. В наиболее высоко лежащем поясе современного оледенения Кодара максимум лавинной деятельности, по мнению ученых, смещается на весну, лето и осень. Причем, помимо других факторов, сходу лавин в районе способствуют резкие переходы температур и связанная с этим энергичная перекристаллизация снега. Так, специалисты определили, что средние температурные градиенты в толще снегового покрова на Удокане в 5 раз и более превышают такие же показатели на южных склонах Эльбруса. Более подробно о лавинах читатель прочтет при описании лыжных маршрутов.

Лавиноопасность и главным образом неустойчивость скальных поверхностей значительно усложняют проведение альпинистских мероприятий в Кодаре. Большинство интересных маршрутов горовосхождений на башнеобразные вершины хребта, достигающие относительных высот в километр и более и имеющие многосотметровые скальные стены, трудновыполнимы из-за малого количества надежных опор и ограниченности применения крючьевой страховки.

Ледники Кодара расположены в глубоких узких трогах и в карах на высотах (по снеговой линии) около 2500 м для южных и 2050—2300 м для северных склонов. Небольшие фирновые поля ледников крутыми взлетами переходят в веер лавинных конусов, спускающихся с обнаженных скал. Языки ледников характеризуются поперечной асимметрией, слабой засоренностью и для передвижения не являются препятствием: уклоны не более 10—12°, трещин мало, ледниковые стаканы и мельницы почти не встречаются. Больше затруднений представляет выход на язык через крутую конечную морену высотой 50—120 м и ледяной лоб с уклонами 20—30°. Еще сложнее подъем из фирнового бассейна на лавинные шлейфы, так как здесь приходится преодолевать бергшрунды шириной 1—2 м и зачастую вести ледорубную работу.

О доступности того или иного перевала в Кодаре можно достаточно точно судить, зная, какими процессами и силами он был образован: наиболее легки перевалы на тех участках междуречий, где раньше хозяйничали переметные ледники. Олений, Туманный, Проходной, Верхне-Сакуканский перевалы расположены не очень высоко (1700—2100 м) и проходятся по одному плану: подъем долиной по стланику и бечевнику, обход осыпями крутых ригелей, выход в древнеледниковый цирк или к уступу сквозного трога и через сглаженную перемычку спуск в другую долину. Те седловины, которые давно оставлены ледником, подверглись значительному воздействию физического выветривания и более трудоемки для преодоления, так как имеют довольно крутые осыпные (перевал Медвежий) или ледово-снежные участки (перевал Четырех). Седловины, образованные “вгрызанием” каров в склон, как правило, непреодолимы: этому мешает наличие под перемычкой “стен” из очень ломких скал. Вместе с тем и они могут иметь пути обхода по скальным полочкам и желобам.

Удокан встречает туристов примерно тем же набором препятствий (за исключением снежно-ледовых), что и Кодар, особенно в осевой части хребта, в районе господства резкорасчлененных гольцов (верховья рек Нирянгмакан, Наминга, Чина, Нижний Ингамакит, Катугин, Хани, Икабьекан, Икабья, Кемен). Хотя здесь и нет современных ледовых форм рельефа, но часты остроконечные скалистые вершины, крутые склоны высотой 200—300 м, по которым сходят вода, камни и снег, где нередки скальные карнизы и нагромождения неустойчивых глыб. Троговые долины осложнены высокими (от 30 до 150 м) ригелями, а эрозионные долины имеют иногда характер глубоких каньонов или узких ущелий.

Более специфичен микрорайон господства плосковершинных гольцов, расположенный на западной половине Удокана. Почти все вершины микрорайона представляют собой плоские поверхности, сплошь покрытые крупно- и среднеглыбовыми россыпями, довольно тяжелыми для преодоления (особенно если двигаться с караваном). Здесь путешественнику приходится также столкнуться с нагорными террасами—крутыми, сложенными из глыб с поперечником до 2—3 м, уступами высотой в несколько десятков метров и трапециевидными останцами, поднимающимися над плато на 150—200 м. Всюду обращает внимание большая подвижность рыхлых отложений, что определяется неравномерностью распределения снегового покрова, в свою очередь, зависящего от большой интенсивности зимнего метелевого переноса. Подходить к краям базальтовых плато нужно осторожно, поскольку они иногда венчаются скальными карнизами, ниже которых на сотню метров зияет обрыв к реке. Сама же долина реки может иметь врез глубиной вполкилометра и больше.

Наиболее обыденная трудность передвижения по водоразделам Удокана и Кодара связана с обилием влаги—скальные плиты часто держатся на ледовой подкладке; в жаркие дни всюду текут ручьи, поскольку масса образующегося щебня и мелкозема лежит на мерзлоте и насыщена талой водой. Даже на пологих склонах тонкий надмерзлотный слой скользит и сдирается под весом человека. Также легко скользит и ползет под триконями горных ботинок растительный покров из низкорослых “альпийцев”—цетрарий и алекторий.

Обилие влаги мешает путнику на подходах к хребтам и непосредственно в Чарской, Муйской, Верхне-Каларской котловинах, где он сталкивается с многочисленными заболоченными участками в виде осоковых, осоково-пушицевых и кочкорных болот, маревых редколесий и т. п.

Чарская котловина, кроме болот, очень богата озерами, обычно незначительными по площади и неглубокими, но тем не менее требующими от путешественника лишних часов пути на обход. Здесь же встречаются такие следы мерзлотных процессов, как морозные трещины, мерзлотные полигоны, булгунняхи (бугры пучения).

Значительная часть котловины занята холмами и грядами, нередко дугообразной (в плане) формы. Идешь по такой длинной и невысокой, похожей на дамбу гряде, как по аллее, обсаженной молодыми чистенькими лиственницами, а затем вязнешь по колено в ржавой, очень холодной воде болота, пока не выберешься на следующую гряду.

Чарские пески

Особняком стоят в котловине массивы незакрепленных песков. Такие пустыни начинаются резким переходом от бора, лиственничника или торфяного болота к песку. Никакой промежуточной зоны, никакой “ничейной земли”—природа не признает здесь нейтралитета. Можно одной ногой стоять в пустыне, а другой в тайге. Хотя чарские пески связаны близостью вечной мерзлоты, на многих участках заметны следы их успешного наступления: беспомощно наклоненные, засыпанные песчаным валом по пояс, а то и по горло, стоят ряды столетних таежных великанов.

Передвигаться туристам по пескам нелегко, поскольку поверхность пустыни пересекают двух-трехкилометровые цепи барханов. В межбарханных понижениях имеются залесенные участки—лиственничники, ерники, даже влаголюбивый кедровый стланик. Местами пустыня рассечена узкими, глубокими долинами притоков Чары.

Реки района относятся к бассейну Лены и Витима. Главный источник их питания—атмосферные осадки. Малые реки, в основном малопригодные для туризма, питаются в значительной мере за счет талых вод. Как правило, это неглубокие горные потоки с большими уклонами и резкими колебаниями уровней и расходов воды. Некоторые из них (например, Нижний Ингамакит, Наминга) в летний период целиком пересыхают.

Для путешествий на байдарках, плотах или резиновых надувных лодках более подходят такие средние реки, как Чара или Калар. Их характер различен в пределах горных участков и межгорных котловин: при пересечении хребтов в руслах типичны многочисленные пороги II— III категорий сложности, а в котловинах распространены песчаные перекаты и крутые излучины. Колебание уровней составляет 3—4 м и более. Ширина русел — от нескольких десятков до 150—200 м. Завалов на реках обычно не бывает, зато имеются скальные прижимы, навалы, высокие (до 2 м) стоячие волны.

Из представителей растительного мира для туриста особенно значим кедровый стланик, очень привлекательный на вид полукустарник-полудерево, опушенный длинной хвоей с десятками миниатюрных шишек на ветках. Если в Удокане стланик встречается на заветренных склонах и путешественник при желании найдет путь от редколесья к гольцам, минуя его заросли, то в Кодаре дело обстоит куда серьезнее. Здесь стланик порой сплошь покрывает ущелья (особенно на левых притоках Сыгыкты) и турист лишь с трудом может протиснуться сквозь пьяный частокол его пружинящих стволов.

В высокогорье со стлаником резко контрастируют красочные заросли золотистого рододендрона и альпийские лужайки с глубокой синевой водосборов-аквилегий, оранжевым пламенем сибирских роз-“огоньков”, с геранью, горцами, лютиками и другими представителями разнотравья. За обилие нежных цветов одна из долин (долина второго левого, наиболее длинного притока реки Ледниковой) была названа Благодатной. Помимо редких альпийских лужаек, растительность яркой раскраски в летнем высокогорье встречается, пожалуй, лишь вокруг наледей и перелетовывающих лавинных снежников, где пятна тающей зимы бывают оконтурены свежим ореолом весны, да на некоторых снежниках, где поселяются розовые водоросли с неожиданным запахом спелого арбуза.

Ниже 1300—1500 м к стланику присоединяются даурская лиственница и каменная береза, а затем осина, тополь, ольха, ива, сосна, пихта, ель. Наиболее распространенные сфагновые и зеленомошные лиственничники порой преграждают путь завалами, в которых сухостойные деревья навалились на своих еще живых подруг, где отовсюду свисают сизые бороды лишайников, с земли поднимаются вывороченные корни валежника, а мощные на вид стволы рассыпаются под ногой в труху. В других местах, например по среднему течению Сыгыкты, тайга светла и величественна: березы толщиной в обхват, высокоствольные чозении, кое-где даже “пазовый” кедр.

Для Кодара, Удокана и Чары (с уточнением конкретного местообитания в зависимости от высотного пояса и других условий) характерен обычный “набор” сибирских горно-таежных животных: медведь, рысь, росомаха, лось, дикий олень и коза, белка, соболь, лисица, заяц, пищуха, тарбаган и т. п. Много боровой и гнездующейся на озерах водоплавающей птицы. В реках и водоемах обилие хариуса, сига, гольяна, ленка, тайменя и других видов рыб. Из всех обитателей тайги для путешествующих безусловно неприятны, но, к сожалению, в летнее время неизбежны таежный клещ и сборище мелких надоедливых кровососов, обобщенных под именем гнуса.

Климатические условия района суровы. По ряду показателей они даже суровее, чем на Крайнем Севере. Так, в Чаре количество дней со средней суточной температурой воздуха ниже минус 25° равно 94, тогда как для Игарки оно составляет 84 и для Магадана — 36. Короткое, умеренно теплое лето бывает дождливым, а затяжная зима—холодной. Однако надо помнить, что разница погод в высокогорье хребтов и в долине Чары значительна. В Чаре продолжительность безморозного периода 60 дней, вызревают овощи в открытом грунте и летом приходится изнывать от 30-градусной жары. Снега в Чаре нет с середины апреля по октябрь, а зимой его покров минимален. В расположенном же в 20—30 км высокогорье выпадение снега возможно в любой день года и в больших количествах. В Кодаре, например, на высотах 2000 м еще во второй декаде июля снег покрывает больше половины поверхности долин, все озера находятся подо льдом и лишь начинают появляться первые цветы; после первой декады августа цветение заканчивается и можно снова ожидать появления “зимнего” снегового покрова. Вместе с тем, хотя облачность и относительная влажность достигают иногда верхнего предела, осадки в районе обычно не принимают обложного характера, а идут в виде ливневых моросящих или ливневых дождей (иногда с грозами) “зарядами” на 1—2 часа. Поэтому время успешных летних путешествий ограничено 1— 1,5 месяцами: с 10—15 июля по 20—25 августа.

Так же своеобразны погодные условия района для зимних путешествий (см. описание маршрутов), когда туристы, находящиеся в Чаре, будут наблюдать полное безветрие, в то время как другим, поднявшимся на Удокан, придется отсиживаться и пережидать пургу.

<< Назад  Далее >>

Вернуться: Ю.Штюрмер. Кодар Чара Удокан