СЕРГЕЙ САВВОН, мастер спорта СССР

К СЕРДЦУ ТАНЫМАСА

В конце августа 1959 года группа альпинистов Ленинградского государственного университета и ЛОС СДСО «Буревестник» поднялась на высочайшую точку Заалайского хребта—шик Ленина (7134 метра). Месяцы подготовительной работы, транспортировка грузов и организация промежуточных лагерей, поиск пути через ледопады и борьба с непогодой, семидневный штурм и... мы на вершине.

Горы, которых вокруг несметное число, покрыты сверкающим на солнце снегом, темно-синее небо на горизонте сливается с далекими хребтами, под склонами пиков застывшие реки ледников испещрены темными полосами морен и трещин. На севере виднеются зеленые склоны, необычные в этом мире льда и голых скал. Там лежит Алайская долина. Трудно оторвать взгляд от сказочной картины. Меняем записку в туре. Свое восхождение мы посвящаем предстоящему 90-летию со дня рождения великого Ленина. До юбилейного года на вершине под бюстом В. И. Ленина будут храниться наша памятная записка и вымпел.

На высоте более семи тысяч метров мы начинаем обсуждать планы восхождений будущего года. Далеко на юге в голубой дымке парит в воздухе остроконечная вершина пика Революции. Ее неправильная пирамида вздымается в самом центре Памира настыке ледников Федченко и Грумм-Гржимайло. Она-то и привлекает наше внимание больше всего.

Спустившись с вершины пика Ленина на ледник Саук-Дара, принимаем окончательное решение организовать в следующем году восхождение на пик Революции по новому пути.

К экспедиции мы начали готовиться сразу после возвращения с пика Ленина. Подготовка одновременно велась по трем основным направлениям: физическая и специальная тренировка кандидатов в экспедицию, тщательное изучение района и объекта восхождения, комплектация необходимого для восхождения снаряжения и оборудования. Многие сотни километров пришлось преодолеть спортсменам на кроссовых и лыжных тренировках. Не менее двух раз в неделю пробегался маршрут от здания кафедры физического воспитания Ленинградского государственного университета до стадиона имени С. М. Кирова и обратно. Учитывая специфику высотных восхождений, когда в условиях кислородного голодания альпинистам приходится преодолевать крутые снежные склоны, много внимания уделяли бегу по глубокому снегу и тренировкам в барокамере. Тщательно подгоняли пуховое снаряжение, конструировали высотные кухни, доводили до совершенства работу походных бензиновых примусов. Важной частью подготовки к экспедиции было ознакомление с географической и альпинистской литературой по району пика Революции.

Первыми путешественниками, побывавшими в этой труднодоступной части Центрального Памира были участники экспедиции выдающегося русского географа Г. Е. Грумм-Гржимайло, которые в 1887 году провели частичную маршрутную съемку долины Танымаса. Только в 1925 году в верховьях Танымаса вновь появился географ — известный исследователь Памира Н. Л. Корженевский, который ставил своей целью изучение ледников, открытых экспедицией Грумм-Гржимайло. Из-за тяжелой болезни Н. Л. Корженевский не смог завершить свои исследования.

Альпинисты проникли в этот район в 1928 году, когда экспедиция Академии наук СССР провела подробное изучение верховьев Танымаса. Топограф И. Г. Дорофеев и специалисты, входившие в состав экспедиции, сделали тщательную геодезическую съемку местности. Попытка альпинистов подняться на высшую точку района не увенчалась успехом. Эту непокоренную вершину участники экспедиции назвали пиком Революции.

Вторая попытка восхождения на пик Революции была предпринята только в 1952 году. Альпинистская экспедиция ВЦСПС под руководством Д. Затуловского преодолела ледник Грумм-Гржимайло и вышла на снежное плато, расположенное на высоте 5900 метров. Из-за трудностей маршрута, нехватки времени и отсутствия высотной обуви штурмовой группе под руководством К. Кузьмина не удалось достичь вершины по юго-восточному гребню. Первовосхождение на вершину пика Революции в 1954 году по северо-восточному гребню совершила группа высотного сбора ВЦСПС под руководством ленинградца А. Угарова.

Мы приняли решение штурмовать пик по юго-восточному гребню. Руководителем экспедиции был назначен один из опытнейших ветеранов ленинградского альпинизма, старший преподаватель Ленинградского государственного университета, мастер спорта СССР А. Г. Громов. Старшим тренером и руководителем штурмовой группы был автор этих строк.

Самое деятельное участие в подготовке и проведении экспедиции принял ректор университета, академик, мастер спорта СССР Александр Данилович Александров.

Наша мечта наконец начинает сбываться. Прошло меньше года с того момента, когда с пика Ленина мы впервые увидели лик Революции и решили подняться на его вершину. И вот мы снова у ворот Памира. Несколько организационных дней в областном киргизском городе Ош подошли к концу. Андрей Григорьевич Громов придирчиво проверяет загрузку двух автомашин, которые должны доставить нас на Памир. Наконец долгожданная команда: «По машинам!»—и белые домики Оша, выглядывающие из. зелени садов, остаются позади. Но сразу за городом машины останавливаются перед чайханой. Это традиционная остановка перед дальней дорогой. Теперь можно отдохнуть от утомительных сборов, выпить несколько чайников душистого зеленого чая, подумать и помечтать о предстоящем. Впереди сотни километров горных дорог, полное бездорожье долины Танымаса, караванные тропы и встреча с горами.

Сидя на дощатом настиле, покрытом пестрым ковром, Андрей Григорьевич, отпивая маленькими глотками терпкий напиток (кок-чай), подробно обсуждает с шоферами детали предстоящего маршрута. Александр Данилович, окруженный молодыми физиками, с увлечением декламирует гекзаметрические стихи—это строки Гомера о дальних дорогах... Кирилл Быков закупает у чайханщика дюжину пиал и заворачивает их в два свитера, чтобы сохранить хрупкую покупку в дороге. И Кира и чайханщик довольны выгодной сделкой. У всех участников экспедиции приподнятое и в то же время умиротворенное настроение. Впереди Памир, новые места, интересные восхождения. Волнуется, кажется, только наш врач Иван Иванович, который еще раз проверяет, не забыты ли на складе Ошского пединститута, где мы базировались, баллоны с медицинским кислородом. А через час километры памирского тракта, знакомые по прошлым экспедициям, вновь начинают нестись мимо нас, приближая с каждой минутой, с каждым часом к заветному Танымасу—сердцу Памира.

Наши предшественники добирались до Танымаса караваном более недели, а нам повезло: за последние годы в сторону Танымаса проложили дорогу «местного значения», которая хотя и исчезала в некоторых местах и везде изобиловала крутыми поворотами и головокружительными подъемами, но позволила за день пути на автомашинах достичь рощи Туптал, которая расположена в пойме реки Танымас.

Дальше в сторону пика Революции автомобильного пути нет. Только караваи теперь может доставить две тонны экспедиционного груза к языку ледника Грумм-Гржимайло, где по плану должен быть организован базовый лагерь нашей экспедиции. Однако организовать караван оказалось не просто. Груз уже давно снят с автомашин и перенесен нами в тень рощи, автомашины, с большим трудом развернувшись и посигналив нам на прощание, ушли обратно в Ош, а каравана все нет.

Вторые сутки Андрей Григорьевич пьет чай в юрте «хозяина Танымаса», единственного в радиусе 15 километров пастуха Абдырахмана Абдырахманова, который может организовать нам караван. Хотя Андрей Григорьевич дипломатично называет Абдырахманова «караван-баши», но беседуют они о вещах, к каравану отношения не имеющих. Восточный этикет должен выполняться, ведь в горах Центрального Памир-а гости из Ленинграда бывают не часто. Возможно, что даже из Оша за все лето сюда больше никто не попадет, а ведь новостями надо обязательно обменяться.

Наконец, к концу вторых суток, когда надежды на караван почти улетучились, Абдырахманов достал большой кусок кутасины (мяса яка — «кутаса») и дружелюбно опросил, как мы намереваемся перевезти весь наш груз—«шара-бара» по долине Танымаса. Андрей Григорьевич, неторопливо отведав ароматного мяса и запив его обжигающим чаем, с достоинством ответил, что мы надеемся на его помощь. К утру следующего дня караван из трех верблюдов и трех вьючных лошадей был готов. Три раза должен он будет пройти путь от Туптала до ледника, чтобы с нашей помощью перебросить туда вое необходимое для работы экспедиции.

Вверх по долине идет вьючная тропа. Она тянется по песчаным пляжам, заросшим осокой, поднимается на пологие, лишенные растительности дюны, пересекает заросли - тугаи, где облепиха и шиповник тесно переплелись с другими, не менее колючими кустарниками. По этой тропе идти легко и удобно. У всех возникает вопрос—где же ужасы Танымаса? Почему верховья этой раки так редко посещают исследователи? Но вот через четыре километра тропа упирается в бушующую реку, которую с большим трудом преодолевают вьючные животные. Все участники экспедиции, нагруженные своими двухпудовыми рюкзаками, начинают искать обход по крутым береговым скалам. Приходится набирать более трехсот метров по высоте, чтобы обойти первую теснину, а потом вторую, третью и так весь день. В некоторых местах крутые скалы сменяются не менее крутыми глиняными откосами, обрывающимися почти отвесно в ревущий поток Танымаса.

Только на следующий день мы смогли организовать базовый лагерь у ледника на высоте 4100 метров. В кармане склона, образованного береговой мореной, лежит небольшое озеро. Возле него выстраиваются палатки нашего базового лагеря. На отвесной скале, недалеко от палаток, надпись: «Привет победителям пика Революции», но пока эта надпись не имеет к нам прямого отношения. Она обращена в прошлое, когда в 1954 году здесь был расположен лагерь первовосходителей. На надпись мы стараемся не обращать внимания. Ведь до решающего штурма нам еще предстоит преодолеть 37 километров ледника и выйти на плато «6900». При этом необходимо организовать на леднике цепь промежуточных лагерей, занести туда продукты и снаряжение, проверить возможности радиосвязи.

ИЗ ДНЕВНИКА

«29 июля. Проснулись рано—разбудил своим милицейским свистом сурок, возмущенный тем, что в его владениях расположился многолюдный лагерь. Уже больше недели, как мы покинули Ош, а пика Революции я еще не видел. Из-за небольшой травмы руки вчера не вышел с ребятами на разведку пути по леднику до первого поворота. Они вернулись сегодня около 16 часов, очень довольные тем, что достигли подножия пика Шварценгорн и организовали там первый промежуточный лагерь. Рассказывают, что на первой части пути по леднику много трещин и в некоторых местах для их преодоления необходимо положить доски. Завтра надо будет этим заняться.

Караван с Громовым и Александровым появился около 19 часов. Мы вышли их встречать к крутому подъему. Один верблюд упал, поранив ноги об острые камни. Он кричал, пока его полностью не разгрузили. До темноты таскали грузы в лагерь. Потом в большой палатке долго пили крепкий чай и обсуждали планы.

1 августа. Утром Абдырахманов принес горного козла—кийка. Он утверждает, что свежее мясо необходимо выдержать до варки часов 12. С этим не все согласны. Всех нас очень волнует очередная ходка каравана, ведь группа Павла Алексеева без караван-баши должна провести его по стремнинам Танымаса. Вечером с Александровым вышли вверх по склону, откуда открывается вид на долину. Каравана не увидали. До заката всматривались в каждый камень, каждый «уст. Оба считаем, что время не потеряли зря — вокруг рериховские пейзажи и краски. Несмотря на общее волнение за группу Павла, во время ужина все с большим удовольствием ели мясо кийка, варившееся шесть часов, запивая его крапчайшим бульоном. Потом включили радио и слушали последние известия из Ташкента и индийскую музыку из Дели. Когда, уже находясь в спальном мешке, начал писать дневник, услышал голоса. Пришли снизу Слава Рукин и Гера Андреев. Они сообщили, что после трудных бродов и множества приключений, вызванных их неопытностью, люди и верблюды выбились из сил и остановились, не дойдя до лагеря одного километра. Абдырахманов в полной темноте выехал к ним. Все экспедиционные грузы будут в базовом лагере только завтра утром.

4 августа. Сегодня врач разрешил мне выход наверх. Это совершенно необходимо, так как радиосвязь с передовой группой Бориса Соустина все еще не налажена. Мешают крутые повороты долины, в которой лежит ледник. Выходим вдвоем с Александровым. Путь по леднику хорошо обработан в предшествующие дни. Нижний ледопад промаркирован цветной бумагой, через широкие трещины мы перебросили доски, при выходе в центральный желоб ледника навесили перильную веревку. По ледяному желобу путь легче. Из-за склона появляются пики Холодная стена, Шварценгорн и Безымянный. В первый лагерь поднялись к 17 часам. Удивляет отсутствие записки, которую должен был оставить Борис Соустин, выходя в лагерь «5000». Завтра надеемся его встретить или обнаружить в следующем лагере его письмо. Вечером устраиваем праздничный ужин, сегодня день рождения Александра Даниловича. Едим отварное мясо кийка и сардины, запивая вишневым соком и чаем с лимоном. Сразу после захода солнца мороз загоняет нас в палатку. Вокруг ледяное безмолвие, все залито лунным светом, черные тени пиков пересекают ледник. Долго не засыпаем.

5 августа. Утром из лагеря «5000» спустилась двойка. Оказывается, Соустин с группой прошли мимо лагеря № 1 — «4500» и после неуютной ночевки на леднике поднялись выше. Поэтому в лагере «4500» не оказалось их записки. В 9 часов утра с Александровым и догнавшей нас группой Айдара Незаметдинова выхожу дальше вверх по леднику Грумм-Гржимайло. Идем вначале по морене у подножия Шварпенгорна, потом по средней части ледника, потом опять по боковой морене. Через 6 часов выходим к лагерю № 2 — «5000». Самочувствие нормальное, хотя травма руки несколько выбила меня из плана акклиматизации. К вечеру спустилась группа Соустина. Они сделали заброску в лагерь № 3— «5500». Борис рассказал, что верхний ледопад перед выходом на снежное плато «5900» выглядит весьма неутешительно. Группа Ивана Куркалова, предпринявшая попытку пройти его, спустилась в лагерь «5500», потерпев неудачу. Завтра группа Соустина опять выходит с грузом в лагерь № 3, а группа Куркалова должна спуститься в лагерь «5000» и уйти на отдых в лагерь у озера. Перед заходом солнца внимательно изучаем коллекцию снежно-ледовых образований, созданных природой по соседству с нашими палатками. Очень холодно. Завтра должна быть хорошая погода.

7 августа. Проснулись около 9 часов утра. Дежурит Сергей Пилицын. Он неважный кулинар, но энергичный человек, поэтому к 10 часам все уже накормлены завтраком. Группа Бориса выходит наверх. Провожаю их метров 300 по морене до того места, откуда хорошо виден величественный массив пика Революции. Группа Куркалова приходит сверху около 12 часов дня. Докладывают, что не прошли верхний ледопад и не выполнили задачу выхода на плато. Центральный разрыв ледника кажется им непроходимым. Соустин передал через них, что сделает попытку пройти ледопад, хотя ему это не поручалось. В 14 часов группа Куркалова начинает спуск в базовый лагерь. Принимаю решение на следующий день выйти в лагерь № 3, чтобы, на месте самому разобраться в обстановке.

8 августа. Ночь прошла довольно беспокойно. На высоте 5000 метров сон часто прерывается, если акклиматизапия еще не вполне достигнута. Поэтому вышли в двойке с Александровым только около 11 часов. Ледник покрыт рыхлым снегом. Трещин немного. Хорошо видны следы вчерашних групп. Сперва идется легко, но через 2 часа становится круче, выше и труднее. Погода замечательная. Солнце заливает все вокруг. Абсолютно белый свежий снег, прекрасно отражает его лучи. От этого идти еще труднее, так как очень жарко. Хочется снять даже ковбойку, и это на высоте более 5 километров. Глубоко проваливаясь в рыхлый снег, через 6 часов движения приходим в лагерь «5500». Сюда уже вернулся Борис с группой. Они не прошли ледопад. Имели один серьезный срыв, но все обошлось благополучно. Борис предлагает перенести лагерь немного выше к ледниковому озеру. Принимаю решение завтра выйти на ледопад. Перенести лагерь «5600» к озеру тоже необходимо. Это позволит сохранить много бензина — не нужно будет растапливать снег.

9 августа. Утром проснулись около 8 часов. Завтракаем гороховым супом и натуральным кофе со сгущенными сливками. Выходим через два часа двумя связками: я с Соустиным и Пилицын с Рукиным. Через 20 минут подходим к озеру. Воды очень много. Озеро почти круглое. Его диаметр около 15 метров. Лед на озере выпуклый от давления изнутри и напоминает линзу. Появление воды на такой высоте (более 5500 метров) кажется совершенно необъяснимым, ведь воздух здесь всегда имеет отрицательную температуру. От озера начинаем набирать высоту в сторону ледопада. Принимаю решение проходить ледопад не справа по ходу, как это делали группы Куркалова и Соустина, а в центре. Несколько больших трещин удается преодолеть довольно легко по ажурным снежным мостам. Подходим к центральному сбросу—разрыву тела ледника по всей его ширине. После тщательного осмотра замечаю, что в одном месте на дно сброса можно довольно безопасно спуститься по веревке. Оказалось, что на противоположный берег разрыва можно выбраться, вырубив несколько десятков ступеней и страхуясь при помощи ледовых крючьев. Через два часа работы мы все уже на верхнем плато. Ключевое место пройдено без большой потери времени. В центре плато возле бергшрунда организуем лагерь № 4 — «5900». Когда спустились к озеру, то увидели, что ребята, отдыхавшие в лагере № 3, уже перенесли его на новое место. Возвращаемся за оставшимися вещами. В палатку залезаем около 19 часов. Перед этим любуемся игрой света на ледовых обрывах. У всех замечательное настроение—выход на плато найден».

За первый месяц работы наша экспедиция достигла подножия пика Революции, преодолев подходы по долине Танымаса и 37 километров ледника Грумм-Гржимайло, организовав базовый и четыре промежуточных лагеря. Ледопады промаркированы и обработаны. Совершены тренировочные восхождения на пики Советских профсоюзов (6450 метров) и Советских альпинистов (6370 метров). После окончательного отбора штурмовая группа отдохнула в лагере № 2 четыре дня и готовилась к штурму. На тренерском совете был принят рабочий план восхождения, который предусматривал совместное движение основной и вспомогательной групп до южной вершины пика. Начиная с высоты 6800 метров к вершине будет продолжать движение только штурмовая четверка, вспомогательная тройка с южной вершины должна осуществлять наблюдение, а в случае необходимости — оказать помощь. Такой тактический план был необходим, так как нам не удалось наладить нормальную работу малогабаритных радиостанций. Выходящая на штурм семерка альпинистов (основная и вспомогательная группы) будет поддерживать ракетную связь с группой наблюдения, которая размещается в лагере «5500».

Приближалась осень. Необходимо было форсировать восхождение, чтобы успеть совершить его до наступления серьезной непогоды. В гигантской снежной чаше плато «5900», в центре которого расположился наш штурмовой лагерь, после захода солнца невыносимо холодно. Небольшими «зонами комфорта», хотя и весьма относительного, остаются только наши палатки в глубоких снежных ямах, закрытые по самый конек крыши защитными снежными стенками. В палатках, пока горит примус, почти тепло, хотя это и не двойные высотные палатки, а обычные туристские «полудатки». При подготовке к экспедиции мы немного усовершенствовали их, и они оказались вполне пригодны для условий высотных восхождений.

В эту последнюю ночь перед штурмом я еще раз продумал все детали предстоящего восхождения, перебрал в памяти все снаряжение и весь запас продуктов. Ничего не должно быть упущено, так как даже небольшая ошибка может привести к неудаче. До лагеря «5900» мы поднимались в обычных альпинистских ботинках. Дальше мы пойдем в специальных высотных сапогах—шекельтонах, на подошвах которых укреплены шипы. Пуховые спальные мешки и костюмы помогут в нашей борьбе с холодом, который на высоте более 6000 метров является опасностью № 1. Опасность № 2—недостаток кислорода. В борьбе с этой опасностью нам должны помочь ленинградские тренировки и проведенные за последний месяц восхождения на вершины, до 6500 метров. Для преодоления опасности № 3 — сложных элементов горного рельефа — будем использовать весь арсенал приемов альпинистской техники и альпинистского снаряжения: альпинистскую веревку, ледорубы, скальные и ледовые крючья, скальные молотки, лесенки и даже лыжные палки, которые помогут нам при движении и страховке на глубоком рыхлом снегу.

Утро 21 августа застает нас на перемычке «6200». До этой точки уже поднимались люди, когда группа высотного сбора ВЦСПС предпринимала попытку штурма пика Революции. Дальше предполагаемый путь идет по крутому гребню, с которого в сторону плато «5900» свисают большие снежные карнизы. По другую сторону гребня, на юг, низвергается ледопад, в хаотических нагромождениях которого угадывается спуск к Бартангу через бассейн ледника Хабарвие-Хац. Проваливаясь в снег почти по пояс, движемся вверх по гребню, стараясь миновать карнизы. Самочувствие у всех отличное, но пушистый снег и сложная конфигурация карнизов не позволяют двигаться быстро. Примерно через три часа первая связка (И. Куркалов и я), преодолев крутой взлет гребня, выходит к широкой трещине, разрывающей ледовый гребень от северной до южной стены. Попытка преодолеть стенку этого бергшрунда не увенчалась успехом, хотя, встав на плечи товарища, забивая в фирн два ледоруба, почти дотягиваюсь до ее верхнего края. Пришлось искать обходной путь и начать долгий утомительный траверс в сторону южной стены, где нависший над стеной снежный мост дал возможность преодолеть разрыв. Мост проходили с тщательной страховкой. Наши опасения оправдались, когда Кирилл Быков, идущий последним, уже пройдя мост, закрепился на верхнем краю бергшрунда. Мост, потревоженный нашим движением, рухнул. А через мгновения далеко внизу на ледник Хабарвие-Хац выкатилась лавина, вызванная его падением.

К вечеру погода начинает портиться. Принимаем решение заночевать перед началом крутого взлета гребня, который ведет к вершине безымянного пика, загораживающего от нас южную вершину пика Революции. Утром порывы сильного ветра гонят облака окутывающие нас сплошной, пеленой. Падает и бьет в лицо колючая снежная крупа. В разрывах облаков появляются и мгновенно исчезают вновь вершины соседних пиков. Видимость не более 15—20 метров. По крутому снежному склону подходим к первому скальному жандарму. Первые два жандарма удается преодолеть по стыку крутого снега и скал. Иногда приходится выходить на скалы, лазание по которым на высоте около шести с половиной километров в тяжелых высотных сапогах не доставляет большого удовольствия. Приумолк даже всегда жизнерадостный Иван Куркалов, которого все в нашей экспедиции ласково называют Вано. В ход пошли скальные и ледовые крючья. Эрик Петров медленно, но уверенно подходит к третьему жандарму и, установив, что обход его невозможен, начинает преодолевать его в лоб.

Безымянная вершина где-то совсем близко. Однако потребовалось еще четыре часа, чтобы последнему из нашей семерки удалось выйти на ее купол. Мы— первые люди, поднявшиеся сюда. Высота — 6550 метров. Туман, окружающий нас с самого утра, так и не рассеялся. Условно называем вершину «пик Туманный». Сложив тур, начинаем спуск по веревке на перемычку в сторону южной вершины пика Революции. В сплошном тумане перепрыгиваем рантклюфт (трещина под скалами) и оказываемся на широкой снежной площадке. Многочисленные трещины занесены слоем свежего рыхлого снега. Видимость минимальная. Зондируя снег лыжными палками, выбираем место для палаток, яростно копаем снежные ямы, устанавливаем в них палатки и долго с наслаждением пьем воду, чай, кисель... и опять воду. Когда жажда утолена, приступаем к ужину. На таких высотах, если откажет примус, долго не продержаться, поэтому «кухонный мужик» несет очень ответственную вахту. Ровное гудение примусов успокаивает и вселяет уверенность. Засыпаем довольно рано, так как за день все сильно устали.

23 августа туман так и не рассеялся. Пришлось весь день отсиживаться в палатках. Утренняя попытка продвинуться дальше не увенчалась успехом. Неутомимо дежурит Герман Андреев, единственный в нашей ленинградской команде иногородний: он— житель Томска.

Утром следующего дня рассмотрели, наконец, предстоящий путь к южной вершине пика Революции. Начинаем двигаться вверх. Преодолеваем ряд крутых фирновых стенок. Участки между стенками покрыты рыхлым глубоким снегом, страховка на котором малонадежна. В нескольких местах пришлось для страховки использовать лыжные палки, забитые в снег по самые кольца. В этих условиях такая страховка значительно надежнее, чем страховка через ледоруб. Погода постепенно улучшается. Хорошо виден ледник Грумм-Гржимайло, пики за ним. В долине Бартанга клубятся облака, иногда они набегают и на наш гребень. Сразу исчезает видимость и становится очень холодно. Движемся медленно, тщательно страхуя каждый шаг. В нескольких местах удалось докопаться до прочного льда и организовать страховку на ледовых крючьях. Заночевали на высоте около 6700 метров, вырубив площадки в крутом склоне. А по плану мы должны уже быть за южной вершиной. Залезли в палатки, когда леденящая вечерняя тень уже легла на юго-восточный гребень.

Утром совершенно ясное небо. Южная вершина совсем близко, но выходим на нее только через три часа: пришлось пробивать траншею в глубоком рыхлом снегу. Купол вершины, обдуваемый всеми ветрами, отполирован ими почти до стеклянного блеска и твердости. Небо чистое. Ветер на куполе почти обивает нас с ног. Высота южной вершины, впервые покоренной нами, около 6860 метров. Очень холодно. Пуховые костюмы без ветрозащитных анарак (специальных курток) продуваются и не держат тепло. Чувствую, что так можно замерзнуть, а ветер, обрушившийся с невероятной силой, парализует волю. Нас охватывает желание повернуться к нему спиной, сесть на рюкзак и замереть, сжавшись в комок. Понимаю, что необходимо двигаться и как можно скорее укрыться от ветра.

Слова команды выводят группу из оцепенения, по своим следам отходим немного, так чтобы купол вершины предохранял нас от ветра. Вырубаем и выпиливаем снежными пилами кирпичи из слежавшегося снега, в ямах устанавливаем палатки, окружаем их оградой из снежных кирпичей. Работа согревает и мобилизует волю. Хорошо, что взяли снежные пилы и лавинные лопаты. Без них мы не скоро бы справились с этой тяжелой работой на высоте, близкой к семи километрам. Все забираемся в палатки, а вокруг ясный солнечный день и ветер, который не позволяет нам двигаться дальше.

Последним залезаю в палатку, укрыв за снежной оградой все, что не занесено в палатки, поднеся к входу несколько снежных кирпичей, из которых будем топить воду. В палатке Гера Андреев, которому накануне было единогласно присвоено почетное звание «Отличный повар», готовит первую порцию питья. Борис Соустин, наш чемпион по спирометрии, надувает матрасы. Вано раскладывает и свои и чужие вещи по углам и краям палатки, чтобы максимально утеплить наше жилище. Во второй палатке Кирилл быстро засыпает, а Слава и Эрик в ожидании питья и еды продолжают свой затянувшийся диспут о достоинствах и недостатках высотного альпинизма. На завтра намечаем штурм главной вершины пика.

К вечеру заболевает Андреев. Почти весь день он готовил пищу на двух примусах, сидя у самого входа, и его, вероятно, продуло. У Геры начался сильный кашель, который на такой высоте очень опасен. Тепло укутываем его, кормим всеми имеющимися у нас лекарствами и принимаем решение не оставлять вспомогательную тройку на южной вершине, а разрешить ей самостоятельный спуск к пику Туманному. Практика мирового высотного альпинизма знает много примеров, когда отказ от своевременного спуска больного приводил к его гибели, даже на меньших высотах. Ночь прошла беспокойно: ветер не прекращался до самого утра, а Гера кашлял и просил пить. Несколько раз казалось, что палатки будут разорваны, но защитные стенки опять выручили, пришлось только дополнительно укрепить растяжки на лыжных палках.

День штурма. 26 августа. Выходим в 9 часов. Берем один рюкзак на четверых. В нем только то, что может пригодиться при штурме: немного продуктов, крючья, аптечка, сигнальные ракеты. Ветер прекратился, но очень холодно. Ноги мерзнут даже в шекельтонах. Быстро спускаемся по несложному скальному гребню в сторону Главной вершины пика. Идем на небольшое плато. Снега почти нет, шипы впиваются в твердый фирн. Чувствуем себя прекрасно, мы находимся в пике спортивной формы и отлично акклиматизированы. Кажется даже странным, что почти на семикилометровой высоте можно так легко двигаться. Выходим на крутые снежные поля и по ним траверсируем склоны безымянной вершины пика Революции. Местами на фирне встречается ледяная корка, на которой скользят даже шипы шекельтонов. Решаем подняться на эту вершину. Подъем от фирновых полей перемычки занимает немногим более часа. Складываем тур, высота около 6900 метров. На перемычку спускаемся по широкому осыпному гребню. После небольшого отдыха начинаем подъем на Главную вершину—основную цель нашего восхождения. Подъем крут, на льду встречаются трещины. Довольно скоро выходим на широкий снежный гребень с большими снежными карнизами. Все окружающие вершины уже ниже нас. Начинают сказываться высота и многочасовая работа. Медленно двигаясь по снежному гребню, выходим на козырек надува...

Выше нас ничего нет, кроме неба. За надувом под нашими ногами светло-желтая осыпная площадка с туром. Мы на вершине пика Революции. Мелкие камни площадки сверкают на солнце. Недалеко от тура обрыв к леднику Федченко. Снимаем записку группы ташкентских альпинистов под руководством Виталия Ноздрюхина. Памир вокруг нас. Видимость исключительная. Оживленно обмениваемся впечатлениями, фотографируемся на вершине, фотографируем окружающую панораму. У тура нас четверо: Иван Куркалов — инженер, Эрик Петров —студент, Борис Соустин—аспирант, Сергей Саввон—преподаватель ЛГУ. Но победа принадлежит не только нам, вступившим на вершину. Победу обеспечили своей работой все: начальник экспедиции А. Громов, парторг экспедиции А. Александров и рядовые участники экспедиции. Как в 1959 году на пике Ленина, начинаем выбирать объекты будущего альпинистского сезона, планировать восхождения на юго-западном Памире, вершины которого виднеются далеко на юге.

Быстро опускаемся с вершины пика и почти бегом подходим к лагерю на южной вершине. За день напряженной работы мы преодолели более четырех километров на высоте, близкой к семитысячной. Весь день нас не покидает радостное чувство победы. Приближается вечер. Быстро снимаем палатку и начинаем спуск по следам ушедшей утром тройки. Было почти темно, когда мы подошли к лагерю «6700». Никто из нас не предполагал тогда, что самое трудное у нас еще впереди.

ИЗ ДНЕВНИКА

«27 августа. Вчера вечером в лагере «6700» неожиданно застали вспомогателей. На спуске к пику Туманному Гера ослабел, и они вынуждены были прекратить движение. Температура около 38°С, сухой сильный кашель. Все признаки высотной пневмонии. Необходим срочный спуск, только это может его спасти. Утром не удается выйти рано. Гере еще хуже. Погода начинает медленно портиться, надо спешить со спуском, но он движется с большим трудом. Организуем парила по пути спуска. Борис идет рядом с Герой, поддерживая его. Ночуем под пиком Туманным. Больному значительно хуже. Бредит. Сможет ли завтра он идти самостоятельно, или его придется транспортировать? В условный час аварийной связи даю красную ракету. Надеемся, что группа наблюдателей из лагеря «5500» увидит ее и выйдет нам навстречу.

28 августа. Выходим с ночевки после 10 часов. Всю ночь почти не спали, так как Гера стонал, бредил, задыхался. Продумывал варианты спуска к плато. Первые 300 метров, траверс склонов пика Туманного, Гера идет на двойной страховке, опираясь на лыжные палки. Потом садится на снег и к бергшрунду Борис и Вано подтаскивают его. Налаживать подвесную канатную дорогу через трещину долго, а состояние больного с каждой минутой ухудшается. Принимаем решение прыгать. Первым должен прыгать Кирилл, он легче всех, и мы удержим его в случае срыва. Все проходит хорошо. Приземлившись на крутом склоне, он падает, но задерживается самостоятельно. Гера тоже прыгнул очень удачно. Не верится, что измученный болезнью человек, на высоте более 6000 метров, способен на это. Помогла многолетняя практика—прыжки на лыжах с крупнейших трамплинов Советского Союза.

Через несколько минут после преодоления бергшрунда становится ясно, что дальше Андреева придется транспортировать силами группы. После обхода пика Туманного по его северным склонам мы находились на крутом гребне, выводящем к перемычке «6200». Принимаю решение спускать больного не по гребню, а прямо по крутому снежному склону на плато «5900». Это значительно ускорит спуск. Имеется опасность лавин, но зато быстрый спуск на 400 метров как допинг подействует на больного, так как сразу увеличится количество кислорода, поступающего в легкие. Для него сейчас дополнительные порции кислорода—это жизнь. Обрубив карниз, вызываем небольшую лавину. Она красивым языком ложится под нами на плато. За лавиной на плато следует Кирилл. Мы следим за каждым его шагом, чтобы в случае необходимости оказать ему помощь. Кирилл благополучно достигает плато. Теперь можно спускать больного. Он уже упакован в опальный мешок и палатку, обвязан репшнуром и прикреплен к двум основным веревкам. Через несколько минут, оглушенные быстрым спуском, все уже на плато возле Кирилла. Невольно оглядываемся на крутую траншею в снежном склоне, где проходил спуск. Теперь предстоит пересечь плато с глубоким снегом и многочисленными трещинами, а потом преодолеть ледопад. Волочить больного по глубокому снегу оказалось слишком трудно. Несем его поочередно. Группу наблюдателей встречаем в центре плато. Теперь становится легче. Благополучно по старым следам проходим ледопад, тщательно организуем спуск и подъем больного на стенках центрального разрыва. Движемся практически без остановок, чтобы непрерывно терять высоту. Даю указание бросить часть груза, без которого можно обойтись в дальнейшем. Из рюкзаков на снег выкладываем: все скальные крючья, лесенки, пустые канистры, надувные матрасы и одну палатку. К 17 часам подходим к лагерю «5500». Все подготовлено к оказанию медицинской помощи. Антибиотики, сердечные средства и глюкоза внутривенно. Поздно вечером повторение уколов, горячее молоко с сахаром».

Теперь нам предстояло спустить больного по тридцати семи километрам ледника Грумм-Гржимайло. Путь хорошо известен, но все устали — за плечами уже полтора месяца тяжелой экспедиционной работы, штурм семикилометровой высоты пика Революции и трудная транспортировка больного в лагерь «5500». Направляю небольшую группу во главе с Эриком Петровым в базовый лагерь, чтобы предупредить Громова о случившемся и подготовить караван. Без каравана мы не сможем доставить больного и экспедиционные грузы к юрте Абдырахманова, где через несколько дней по существующей договоренности нас должны ждать автомашины.

Геру тащим по леднику волоком. Другими способами получается значительно медленнее. Он упакован в кокон, состоящий из нескольких оболочек: пуховый костюм, пуховый спальный мешок, палатка, а снизу подложен еще и надувной матрас, материал которого меньше цепляется за неровности ледниковой поверхности. По-бурлацки тянем лямки, сделанные из страховочных поясов и кусков репшнура. Другие в это время несут двухпудовые рюкзаки. Через 10—16 минут—смена. Они впрягаются в лямки, мы несем рюкзаки. 12—14 часов такой работы в сутки валят нас на привалах как мертвых. Только врач освобожден от больших физических нагрузок, у него не должны дрожать руки при инъекциях, на нем большая тяжесть моральной нагрузки, ответственность за жизнь больного. Почти кончаются продукты. Недоедание сказывается на темпе движения. Но движемся почти непрерывно, кроме часов, отведенных для отдыха больного. Разорваны в клочья и выброшены на пути движения несколько матрасов и две «полудатки». Острые ледяные иглы на поверхности ледника не только тормозят наше движение, но и рвут внешние оболочки свертка, в который упакован больной. Гера почти все время без сознания, но, когда приходит в себя, от него не слышно ни одного стона, ни одной жалобы.

Четвертый день транспортировки заканчивается. Уже видны склоны, за которыми лежит базовый лагерь у озера. Решаем двигаться и после захода солнца, так как гонцы от Андрея Григорьевича приносят весть о том, что караван ожидает нас. Это единственная возможность быстро доставить Геру в больницу. Ночью через лабиринт трещин, часть которых перекрыта шаткими мостиками из досок, сложно двигаться даже нормальной спортивной группе. Во много раз сложнее—транспортировочному отряду. Специалистом по лабиринту оказался Слава Рукин. Он ни разу не сбился с пути, ни разу не завел нас в тупик. Основная нагрузка на этом ответственном этапе спуска больного легла на плечи Сергея Пилицына, Валерия Рудакова и Виталия Курепина, молодых спортсменов, которые за время работы на леднике сохранили больший запас физических сил.

Наконец, вижу впереди на береговой морене огонек. Это Андрей Григорьевич, Абдырахманов и кто-то из ребят вышли встретить нас и показать место выхода с ледника к базовому лагерю. Однако прошло больше двух часов трудного лазания по серакам, ледовым стенкам и ажурным мостам, прежде чем мы вынесли больного к палаткам.

Путь до автомобильной дороги и далее в Ош мы преодолели благополучно. За 9 дней мы спустились с вершины пика Революции до приемного покоя областной больницы. Гера выздоровел через месяц.

В последующие годы наша команда неоднократно выезжала на Памир для участия в чемпионате СССР по альпинизму. Мы совершили восхождения на пики: Карла Маркса, Ленинградского университета, Таджикистан, Володарского, В. Слуцкой, Е. Корженевской, Маяковского, Бабушкина и ряд других. Однако самой большой победой для нас осталось покорение пика Революции.

<< Назад  Далее >>

Вернуться: Вертикали